Еще горе, еще стон -
Год сорок четвертый.
Санитарный эшелон
Подъезжал к платформе.
Вёз из западных краев
В тыл глубокий раненых,
Из огня лихих боев -
Мучеников праведных.
И встречала их Москва,
В тишину закована,
Как осенняя листва,
Горькая... Да вдовая...
А стоянка - полчаса,
Ах, как мало! - охнули!
Встала женская Москва
Прямо перед окнами.
Только плакать им нельзя,
Потому что кроткие
Из бинтов глядят глаза,
Гипс - до подбородка.
И тянулись руки к ним,
И несли провизию...
"Не служил ли кто с моим,
Да в одной дивизии?"
"Не встречал ли моего?
Воевал танкистом он.
Нету писем от него
С фронта Прибалтийского"
И казалось, будто нимб
У лица у каждого.
"Не служил ли кто с моим?" -
Расступитесь, граждане!
Вмиг смешались все фронты...
Падала заботливо
На запекшиеся рты
Капелька компотная.
А за ней слеза вдогон,
Горькая да крупная.
Смотрят женщины в вагон
Через стёкла мутные
Переполнили его
Взглядами да жестами,
"Не встречал ли моего?" -
Этой сутью женскою.
Поезд тронулся, и дым
Вновь окутал станцию...
"Не служил ли кто с моим?" -
Долгим эхом тянется.