Силуэты домов прорисованы чёрным по синему.
Промокашкой бесследно впитали закатный колёр
кучевых облаков непрерывно-бугристые линии,
и в сиреневом небе соткали созвездий узор.
И над клавиатурой зависли пока ещё сонные
худощавые пальцы его неизнеженных рук,
он найдёт этот звук, может, клавиши тронув басовые.
Может альтом пронзительным... Но он найдёт этот звук.
Вот сейчас первый такт лёгким шелестом ветра в траве.
И ударят цикады, и хор лягушачий завторит им.
А потом серебристой свирелью начнёт соловей.
И ВеликийХудожник расскажет о смерти историю.
И вмешается город ночным перегаром витрин,
и Урбан-исполин, зацепивший рогами-антенами
Млечный Путь серебристый, башкою мотнёт, и над ним
образуется брешь сквозь которую видно Вселенную.
Поворотом ключа отсеки эту сказку - и прочь
прогони наваждение, бросься дивану в объятия,
Потому что где счастье, там может таиться проклятие,
и об этом никто не расскажет правдивей, чем Ночь.