Краснопёрки после о́стрига.
Перед стрижкой белобоки.
Император спит на острове,
Остров в чайной поволоке.
По реке - нашивки стразами,
И она под сон сагиба
С династическими вазами
Соревнуется изгибом.
За протокой - ини с янями:
Кто с монетой, кто при вые.
Заменяют покаяние
Кабаки береговые.
Но круглея с альма-матера,
Отрусив мурашек с кожи,
Люди любят Императора,
Император любит тоже.
Вновь окрепший сыт слабеющим,
Утро дует на вольфрамы.
Император не в себе еще,
А в объятьях верной рамы.
Лишь взбодрившись панда-дангово,
Он нисходит в сад булыжный,
Делит ер* с орангутангами,
Вдаль течёт слезой по ближним.
Там души великой кратеры
Доверяет промокашке.
Так растут у Императора
Неимперские замашки.
И аллель в порыве стансовом
Обнаружив щели в веждах,
Лезет в горы за сеансами
К долгожительной надежде.
А спускаясь под сознание,
Полыхает в лунном свете.
И растут потом желания,
Сплошь красивые, как дети.
____________________
* - рисовое пирожное