***
снился ль сон мне?
крутою, под гору и дикой дорогой,
между скал острозубых и гордых,
в сединах хребтин,
тень брела стариком,
столь худая и жалко убога...
по шершавому снегу – босой,
да по колкости льдин...
ветер хладом гасил
стариковской потуги надежды,
пальцы огненно жёг,
что держали опору клюкой,
и в азарте, остатки съедая
от ветхой одежды,
прятал след старика,
что темнел на снегу, кровяной...
всё же сон?
пелену разрывая сознаньем ослепшим,
стиснут адовым мраком,
задушенный, я прошептал:
– кто ты, тень или странник,
в пути бесконечном истлевший?
И что в жизни,
избитой скитаньем своим, испытал?
тень застыла, взглянув будто сквозь,
тишь осанилась зыбко...
среди буйного снега,
средь дерзости гиблых ветров,
среди спеси природ - стала тишь!
в леденящей улыбке,
голос старца, как адовым громом,
явился из мрачных миров...
Иезекиль я, что лёг на тропе,
словно камень кричащий!
я – Исайя, бродивший меж вас
и раздет, и босой!
я – Осия, сравнявшийся в браке
с блудницей пьянящей,
обливая неверие ваше
и лживость слезой!
бесполезность и тщета, и подлости пир,
страшно! больно!
в слепоту превратилось гордыня
без всяких чудес...
сан юродивого столько веков -
ни во что... нет, довольно!
сил уж нет в исполнении
знака великих Небес...
сон растаял вконец...
и печалящий голос в тревоге,
снёс в безудержной ярости
танец лавин и ветров...
тень исчезла во тьме...
я один... я бреду по дороге...
и в замёрзшей ладони клюка...
и безумность миров...
*****
Антоний Косиба