Это было суровой зимой,
да, пожалуй, в декабре,
в том году, даже в Греции с гор
падали снега.
Ко мне с неба спустился
сияющий маленький эльф,
и сказал:
«Я проститься с тобою пришел, уже навсегда».
Его крылья, облеплены густо,
висели за тонкой спиной.
А на них как ранетки алели
две щели от ран.
Слабым сипом в груди отдавался
притупленный стон,
это было похоже на миг
приближения сна.
Он шептал:
«Мое
летнее свидание,
ты мой главный ритм,
сердца перекат,
ты моя любовь,
теплое дыхание.
Ты мой Моцарт в этот снегопад».
А в каморке убогой театра
так веяло сыростью стен,
с потолка ледяными ручьями
стекала вода.
В том углу, где сидела я,
было темно,
он не видел совсем, как у глиняной куклы
ударом отбита рука.