В тени отеческих могил
Я ветвь истории семейной
Слезой сыновнею, весенней
Омыть спешу. Сквозь века ил,
Как след в гранитном холодке,
Читаю вьющуюся бронзой
Печать, украшенную розой:
"Отец Артемий, мир тебе,
Прапрадед праведный. Дух Божий
Твои страданья разрешит
И в грозный час земной свершит
Суд справедливый, подытожив
Всё злобство алчущих старшин,
Расстрельных троек, комиссаров,
Всех тех, кого худое право
Пред Богом правым не страшит.
А вот лежит прадед Илья.
О нём семейное преданье
Хранит печальное сказанье:
Он был еврей и весельчак,
Однако русским лихолетьем
В измене уличён, и вот
Военный врач Илья Зилот
Убит в пя-ти-де-ся-ти третьем.
Чуть-чуть не дожил дед Илья
До смерДных дней Отца народов.
А то бы получил свободу
Из лап затейника - Хруща.
Но нет! Иной свободы век
Он принял. И по воле рока
Закончил врачевать до срока.
И ангел плакал ему вслед.
А вот сырой могилы бязь
С узорами бумажных лилий.
Здесь мама спит в небесном иле.
Я различаю тихий глас,
Он голубем поверх могилы
И всех законов бытия:
Курлычет: "Весточка моя,
Я отдала земные силы
Тебе. Не плачь под мрачной сенью,
Ступай, исполни мой наказ:
В воспоминание о нас
Сухую ветвь укрась цветеньем!"
* * *
Я обнял родовой гранит
И бронзу надписей надгробных,
Прижав родительское слово
К груди. И будущие дни
Повёл сквозь солнечные ризы
В цветенье радуги! И в такт
Моим шагам могильный мрак
Благословлял меня незримо...