Когда глаза твои уж сожжены
Слезами и обидами горячими,
Пришло их время: стать они должны
Открытыми, глубокими и зрячими.
Когда грубее стала кожа рук
И их не называют белоснежными,
Лицо свое в них кто-то спрячет вдруг,
И будут они добрыми и нежными.
Когда живого места в сердце нет
И ненависть совсем его погубит,
Последним нервом, на закате лет,
Оно по-настоящему полюбит.