Я дедушку помню, хоть прожил немало.
Расстался я с ним пятьдесят лет назад,
Но каждое слово его мне давало
Для сердца и мозга огромнейший вклад.
Вся жизнь его - это легенда и сказка,
Я слушал его вечерами не раз.
Сейчас его жизни возможна огласка,
Но я представляю лишь главный рассказ.
Мой дед в сорок третьем, всё бегал в атаки,
Но был он геологом в мирной стране.
Его отозвали из огненной драки,
Искать чтоб металл для победы в войне.
Ушёл он в леса и далёкие горы,
Исполнив от партии строгий приказ,
Совсем не уместны со Сталиным споры,
Тем более срочный в войну госзаказ.
Он долго ходил по горам, по озёрам
Но так получилось, - сорвался со скал,
На скользких камнях не нашёл он опоры
Разбился совсем, как в бою – наповал.
Спасти ему жизнь среди скал невозможно,
В село принесли его тело друзья,
Язычники жили в селе том таёжном,
От всех свою веру вдали утая.
Не ведал никто, что война уж в разгаре,
Вблизи ни деревни, ни города нет.
Лет десять село, словно было в футляре -
Охота, сбор мёда, капкан, арбалет.
Не стали геологи ждать смерти друга,
Задание выполнить срочно должны,
Просили они ведуна об услуге,
Чтоб тот схоронил тело возле сосны.
Простились все с другом, пустились в дорогу,
Оставив его умирать в том селе,
Но старый ведун стал лечить понемногу,
Хоть жизнь человека была на нуле,
Его он прямил, заставлял пить отвары,
Исправил все кости, лечил целый год.
Старался использовать все свои «чары»,
Тут понял мой дед, что уже не умрёт.
Лишь двигаться смог, так собрался в дорогу,
Но старый ведун оборвал его вдруг:
-Ты жив, но привязан остался к порогу,
С собою увёз документы твой друг.
Мой дед Михаил очутился в проблеме:
-Остаться в селе? Но в стране ведь война,
Без паспорта как доказать теорему?
Ведь смерть моя в акты уже внесена.
Остаться - ведун дал добро Михаилу
И взялся его обучить ведовству,
Мой дед не хотел, но спасён из могилы,
Решил заплатить он хоть чем-то волхву.
Всё лето ведун собирал с дедом травы,
Учил говорить ведовские слова,
Зимой обязал изучить все суставы,
Чтоб ведал, что лечит, рука и трава.
Богов своих славить учил Михаила,
Ему рассказал о Даждьбоге, Яге,
О Ладе, которая жизнь породила,
И как пообщаться с Богами в тайге.
Ведун сделал деда наследником знаний,
Его заговорам учил старины
Заставил заучивать сто заклинаний,
Ведь деда хотел посвятить в ведуны.
Так прожил в селении дед мой три года.
Давно уж закончилась в мире война.
Об этом молчала в тайге той природа,
Случайностью радость была внесена.
Послали друзей вновь искать минералы,
Могилу найти воспылали они.
В то место пришли, где трагичные скалы,
А там мужичок под сосною в тени.
Решили спросить его: -Где же могила?
Ведь друг наш погиб здесь три года назад.
Просили мы вас схоронить Михаила…
В ответ: -Я живой, очень видеть вас рад.
Друзья удивились, обнялись так сильно,
Их друг лучший выжил в далёкой глуши,
О полной Победе и мире стабильном.
Узнав, Михаил вдруг всплакнул от души.
Так дед мой вернулся, его не ругали,
Ведь он воевал, смерть могла быть в тайге,
Его сослуживцы конечно не знали,
Что он ведуном уже стал вдалеке.
Дед тайну хранил о своей новой вере,
Поведал лишь мне, что успел по годам,
Жаль, умер он рано, раскрыв мне лишь двери,
Но позже во всём разобрался я сам.
Читал его записи в старом блокноте,
И в горы ещё поводил меня дед,
Все травы узнал для лечения плоти
Мог души лечить от болезней и бед.
Быть может, ещё повлияло всё это
На то, что решил всё же стать я врачом,
А может на то, что я стал и поэтом,
В стихах вспоминаю ведь деда с теплом.