Я бы котятам отдал сердце,
Его б я вынул из груди
Иль в рёбрах пропилил бы дверцу -
Давай, бродяги, заходи.
У здания пансионата,
В траве густой, среди кустов,
Однажды прижились котята,
Раскрасок разных и цветов.
Их дом – картонная коробка,
Они там греются и спят,
Бежит извилистая тропка
Мимо пристанища котят.
Вот этот рыженький котёнок
С торчащим перчиком хвоста
Выглядывает, как тигрёнок,
Из пышноцветного куста.
А этот, черный, самый малый,
Раскинул паутинки лап,
Из блюдечка он пить, бывало,
Не мог, бедняга, так был слаб.
Но, отлежался милый котик
И всё свободней и смелей
Несёт свой маленький животик
Среди травинок и камней.
Другой чернышка, с белым носом,
Второй малыш среди котят,
Он ничего у вас не просит,
Лишь глазки голодно блестят.
Вот белый с серым колобродят,
Борьбу затеяли в траве,
Готовы при любой погоде
Они ходить на голове.
А этот дымчатый котёнок
Нашел себе средь кошек мать,
Чтоб прикопить в запас силёнок,
Он может маму пососать.
И так они малы и милы,
Так чист и непорочен взгляд,
Что веришь в Божеские силы,
Что охраняют тех котят.
Мы все им носим понемножку
Сосиски, молоко, творог,
Ведь для чего-то, братцы, кошку
Придумал всемогущий Бог.
На Юге все живут согласно –
Собаки, кошки рядом спят,
Разгуливают безопасно
Меж ними несколько котят.
Их солнце южное ласкает,
Их мочит дождик проливной,
Проходит он - и вновь играют
Котята наши меж собой.
Однажды, горькая утрата,
Мы не нашли своих котят,
Лишь окна у пансионата
Непроницаемо блестят.
Пуста картонная коробка,
Тарелки, блюдца – пусто всё,
И та извилистая тропка
Нам больше счастья не несёт,
Когда по ней бегут, бывало,
Котята наши вразнобой.
И сразу в парке пусто стало,
И грустно стало нам с тобой.
Нашли мы только кошку-маму,
Котёнок дымчатый был с ней,
Сосал её хитрец упрямо
Средь выступающих корней.
Опять для них мы приносили
Сосиски, молоко, творог,
Чтоб мама пребывала в силе,
Чтоб выжить наш котенок мог.
Но, всё проходит, пролетели
Дни отпускные, в Ленинград
Вернулись мы, и там метели
Нам замели наших котят.
Но, иногда во сне тревожном
Они являются ко мне,
Я их целую осторожно
И глажу нежно по спине.
И если б мог, своё бы сердце
Для них я вынул из груди
Иль в рёбрах пропилил бы дверцу -
Давай, бродяги, заходи.