Долгожданное лето, увы, пролетело,
В беспорядочных снах бестолковится ночь,
Но в живых родниках пробивается смело
Моих чувств своенравная дочь.
Достославная гордость (не гнев, не гордыня),
Очертила по жизни незыблемый круг.
В нём влеченье к добру никогда не остынет,
Ни с теченьем напротив, ни вдруг.
Чашу гнева наполнят до зримых пределов
Зуботычины жизни и вновь
Успокоит меня этот снег белый-белый,
Твоя верность и злая любовь.
Отчего же ты злишься, о чём ты хлопочешь,
Разбивая сердца стариков?
Может, вновь пробудить страсти давние хочешь,
Вмиг снимая всю тяжесть оков?
Кропотливая старость мой дух не сломила,
В жилах бродит, гуляет берёзовый сок.
Вновь заполнит мой дом неизбывная сила,
Если только услышу я твой голосок.
Прибавляется год. Вам не льщу и не плачу,
Не швыряю счастливых подков наугад.
Как лихой флибустьер, в абордаж на удачу,
Я иду, чтоб присвоить таинственный клад.
Ящик подлой Пандоры манит и куражится…
Любопытному просто беда,
Ну, а если у нас с тобой что-нибудь свяжется,
Остальное поверь – ерунда!
Знаю чётко, что буду сражён на лету
И покинет душа моё бренное тело
И покой, и смирение я обрету…
Долгожданное лето, увы, пролетело…
Обстоятельств немыслимых круги сомкнутся,
Удивлённо поднимется девичья бровь,
Но назло всем смертям непременно вернутся
К нам и лето, и жизнь, и любовь!