Уходят любимые и становится тихо.
Уже не услышишь их голоса…
Их вещи в шкафу пылятся закрытом
В скрижалях церковных горят имена.
Молчанья все больше, как после горя.
Губы шепчут: «Прощай» и «прости».
Не видать им прекрасные, алые зори,
По дорогам детства уже не пройти...
Не слышать им соловьиные трели,
Не сидеть на родном невысоком крыльце…
Замели их следы земные метели
И крест одинокий в самом конце…
С фотографий глядят любимые лица:
«Ну, как вы живете там, на земле?
Спеют ли в поле рожь и пшеница?
Долго ль еще находиться во зле?»
И снова молчанье усталых полей.
И снова угрюмость родимой землицы…
Невеста-метелица, сон мне навей,
Напои из своей заветной криницы…
Тихо усну под снежною лаской,
Под свист полночных, разбойных ветров,
Напоследок увидев под странною маской
Свет негасимых вселенских костров