Всё чаще ускользаю, как фантом
В осколочное прошлое, а годы
Огромной рыбиною за бортом
Взрывают льдом покрывшиеся воды.
И запах свежескошенной травы
По «красной ветке» мчит из подсознанья
На божий свет, по нитям родовым,
Под тихое синичье щебетанье.
Я – в бабушкиной мазаной избе:
На тёплой, к Рождеству, белёной печке
В лоскутном одеяле, а в трубе
Аукает зима и трёт крылечко.
Белёсой щёткой с тысячами игл.
Меж ними носится, следы петляя,
Щенок соседский высунув язык,
Мохнатой лапой снежный пух сбивая.
За окнами, который день метель.
Для призраков нелётная погода.
И я смотрю меж ставенками в щель
На тонкую полоску небосвода.
И стайками слетаются ко мне,
Сквозь сито дней, застолий разговоры.
Знакомый говор бьётся в тишине
О край души, просачиваясь в поры.
По высохшему руслу вновь река
Наполнившись течёт, теплом питая.
И кто-то близкий смотрит свысока,
И боль мою земную забирает...