Друг мой, ты непрестижный человек!
И весь твой быт, какой-то колченогий.
Не топчешь ты служебные пороги,
Не ищешь соучастия коллег.
Застолий шумных стал ты сторониться.
И хорошо – забыли приглашать:
Кому нужны скучающие лица?! –
Веселье, нарушать и раздражать!
Ты обособился в кругу порожних рюмок,
В хмелю зовя: «Давай поговорим…».
И после дискутируешь угрюмо
С незримым собеседником своим.
А он молчит, условно одобряя,
Претензии твои к своей судьбе.
«Какого черта, я не понимаю,
Мне придираться к самому себе!
Я шел на всё, во имя и во благо!
Без ханжества, с открытою душой!
В награду я - истлевшая бумага,
Телесность, награждённая паршой.
Я испытал предательство и верность.
Любовь, скитания, и бремя нищеты,
И в одиночестве, таящуюся скверность,
И за спиной, сожженные мосты.
Богатство все моё, вот здесь, без недоимок!» -
Скривил мой друг нечаянно губу,
Рукой ослабшей, доставая снимок,
Где матушка покоилась в гробу.