Не сотвори себе кумира – пусть
Моя была вина; я сделал Еву
Не из ребра, из дерева, и всё же
Ходила Ева, и плясала Ева,
И с ней моя Любовь; Любовь и Ева;
Я сам не различал их никогда.
Обеих взяли ночью слишком лунной,
К сожжению приговорив одну.
Которую? И на суде молчали
Любовь и Ева; и в огне молчала
Сожжённая, чтобы увидел каждый:
Другая – изваяние, другая –
Любовь и Ева. И в посмертной жизни
Искусство никого не предаёт.