А.М.
Бьют часы. Торшер погашен.
Месяц крив, как тигра клык.
Мне давно твой гнев не страшен –
притерпелся, попривык.
Ты, как лось, жуёшь обиду,
мол, за что так, не пойму?
Ты не любишь Крым, Тавриду,
пришлый ты варяг в Крыму.
Иней колок на морозе
и, как говорит народ:
упокоимся мы в бозе,
там нас Бог и разберёт.
За наградой ты хоть в воду,
хоть в огонь, но ей-же-ей,
почему ты взял за моду
предавать вокруг друзей?
Почему за их спиною
осуждаешь их, как враг,
тот, мол, вышел из запоя,
тот б..дун, а тот – дурак?
Ты судить имеешь право,
я не спорю, кошкин ёж!
Что же водку-то, отраву,
им суёшь, а сам не пьёшь?
Вовремя раскрыл тебя я
и подверг, при всех, суду;
вот и бесишься, хлебая
низость эту на виду.
Гнев, обиду, истерию
распаляй! Но всё же, всё ж,
Матерь Божию Марию,
богохульствуя, не трожь.
Захлебнись хоть злою рвотой,
сам себе неся урон,
мне не страшен гнев давно твой,
он, неправедный, – смешон.