Молчание. Выдох. Не следует – вдох.
Струной распрямляются нервы.
Не вижу, не слышу – ослеп и оглох.
Игра
начинается
с первым
Ударом!.. Как долго. Пора бы. Начнись!
Всё тело, как льдами, сковало.
Ох, сердце, замедлись – с галопа на рысь.
Как... воздуха... воздуха мало!..
Я должен быть первым! Обязан! Обяз...
Довольно! Судья, начинай же!
Довольно! Довольно! Не мучай же нас!
Посмотрим, как сложится дальше
Игра. И раздался сигнал – и – рывок!
Удар – меж ударами сердца.
Погнали! Быстрее! (О Боже, я смог!)
Теперь уже некуда деться:
Быстрей! Быстрей! Стрелой – стремглав
Бегу, дышать не смея,
Есть только шайба, только нрав,
Суровый нрав хоккея!
Налево, вправо, стоп, обман!
Как много ровер значит!
Братан, не медли, бей, братан!
Игра живёт подачей.
Удар! Ко мне. Быстрей, быстрей!
Теперь пора – в ворота.
Пылает лёд, горит хоккей –
Трибуны ждут кого-то,
Кто счёт начнёт! Быть может, я?
Быстрей! Уклон! Обязан!
В руке – не клюшка, воля вся,
Вдохнул, замах и!.. разом
Замедлилось время, Вселенная ждёт,
Секунда мучительней часа.
Был с виду герой-хоккеист, словно лёд,
Который лавиной промчался.
Как медленно движутся к цели коньки,
И лёд рассекается с визгом,
Как сделались сердца удары легки,
Огнём полыхнув олимпийским!
Как медленно клюшка спускается вниз,
Лишая соперника шанса.
Был с виду бесчувственен тот хоккеист,
Который как насмерть сражался.
Был с виду бесчувственен, с виду силён,
Скрывая за веками перлы.
Никто не узнал, как тревожился он –
Забивший (как должен был) первым.