Над дверью прибита подкова,
к последней прибегла я мере,
поскольку душа нездорова
от нечисти, рвущейся в двери.
Пустыня вокруг городская,
иль мест захолустных пустыня -
везде одна пошлость мирская
спесивая, словно гусыня.
Лакейскую вытянув шею,
гогочет и мест ищет хлебных.
когда она рядом - хирею,
лишь в снах оживаю целебных.
В них вижу я солнце в зените,
земли голубое свеченье,
меж ними тончайшие нити
в моменты их пересеченья.