Все меньше живых клеток,
Стал несдержим словесный понос.
И не родить мне своих деток,
Не хватало им еще взрослых слез.
Все держится на нерва волоске,
Он так растянут, что когда нет - петля.
Где-то есть дом и приют вдалеке,
Но понимают лишь безлюдные поля.
И ветер сообщает с опушкой леса
Тоску нашедшихся голосов.
Недолгое прекращенье в груди надреза,
И снова винт бесследных подлецов.
Надо выйти из блаженного крова
И плашмя лечь под остывшую пилу -
Мало банки двухлитровой,
И не все кости переломали крылу.