Казалось, был роман их бесконечен,
Как говорится, сглазили друзья.
И я считал - любовь на свете вечна,
Выходит: верить в преданность нельзя.
Он оказался слабым и неверным,
А я готов был за него в огонь.
Но оказалось чувство эфемерным:
Остались слёзы и обид вагон.
Но зря смеялась новая принцесса:
Освоился жених, вошёл во вкус.
Когда он стал пройдохой и повесой?
И слух о нём был, как змеи укус.
А мы его таким считали тихим,
Не думали, что в Жорке чёрт сидит.
Он три судьбы испортил очень лихо,
И знал, что подлость дружбе навредит.
И как тут быть? Ведь первую невесту,
Едва уговорили мы втроём.
Теперь нам стыдно, не находим места,
А между нами - целый водоём.
А Жорке наплевать, явился в гости,
С чувырлой намалёванной своей.
Сидят с женой, полощут чьи-то кости,
Общаться не могу ни с ним, ни с ней.
Но разозлился, выложил, что знаю,
Он разорался: "Нас не разведёшь!"
И морда стала глупая, свиная,
Я только и сказал: "Ну ты даёшь!
Бери-ка, друг, жену свою под руку
И дёргайте куда вас бог пошлёт.
Наводите вы с ней такую скуку,
Что птицы прекратили свой полёт."
Они ушли, спокойней, как-то, стало,
Он дружбу на измену поменял.
Да, видно, мы из разного металла,
Свою натуру всем он показал.