Я это, я,
не более чем я,
забытый тридцать лет назад у этой двери,
во мне звенят,
во мне меня хранят,
и лечат, и болят мои потери.
Я это, я,
как странно, это я,
улыбкою растягиваю губы,
жизнь улыбалась мне, меня кроя,
я с нею рос и с нею шёл на убыль.
Я это, я,
как много этих я,
я заполняло мир, в себе пустея,
смешная опечатка бытия,
божественно нелепая затея.
Я это, я,
сплошная колея,
пропаханная явь
насквозь, навылет,
сам по себе и сам себе судья:
всем этим я, что мной когда-то были.
Я это, я,
Ты слышишь, это я,
всё тот же я, неисправимо прежний,
шучу лишь злей и улыбаюсь реже,
стою, как тридцать лет назад стоял.
Я это, я,
что: скажешь, не узнал?
припомнишь режиссёрское: не верю?
Но я пришёл, и я стою у двери,
как самой главной из моих потерь.
Да, это я.
Ты мне откроешь дверь?