"Мал мужичишка, да бабе покрышка"-
гугнила свекровья молва.
О долюшке женской,
вдосталь оплаканной,
горькие эти слова.
Войны кровавые, служба кабальная
да изнурительный мор...
Сильному полу, то бишь мужскому,
смертный несли приговор.
Слабого пола-то было в избытке,
целые села невест.
А женихов, даже пусть захудалых,
вишь и не сыщешь окрест.
В девках-то красных долго не холили:
вЕно сполучен-"пропою" конец!
Их чуть живых и от слез обезумевших,
силой вели под венец.
Грустные, бесправные, безвинные,
безкорыстным золушкам подстать,
Жили с недоумками страшнючими
и не смели на судьбу роптать.
Помнят и поныне в деревушке
о судьбе молодушки одной,
Что по изволению отцовскому
стала ненавистною женой.
Муж-то алалЫка, метр с кепкою,
но права "по пьяни" мог качать.
И едва добравшись до порога,
начинал ругаться и кричать.
-Манька, где ты? Кто в семье хозяин?
Ну-ка, подь сюды!Держи ответ!
У...Змеюка подколодная!
Принеси скорее табурет!
И несла супружница послушная
для себя позорный постамент,
Чтоб по щечкам алым,
быть отстеганной,
возводя насильство в монумент.