Когда меня в миру не станет,
Пусть самый мой великий грех
В душе Твоей навек растает.
Ты - Бог! Я, всё же, человек.
Я, как и множество, как в целом,
Был и ничтожен я и слаб.
Не начертал свой круг я мелом,
Во избежанье мерзких лап,
Что и душили, и ласкали,
И мне казались не страшны.
И верил: те, что "воскресали",
Погасят яд моей вины.
Я грех творил и верил в Бога!
Да, я ль такой вокруг один?..
Душа ж молчала, недотрога...
Я тёр, как лампу Алладин
И тряс её - устали руки!
Тебе ль меня винить в грехах?..
Ведь я шептал и "аз", и "буки"
Не торопясь и впопыхах!
А где был Ты? Ладонь подставил?
Второю бережно накрыл?
Но, кто-то вновь меня "буравил"
И я, как прежде, согрешил!
И, как бы, всё по-человечьи.
А, что Ты, Господи, хотел?
Ведь на земле заняться нечем,
Как нынче молвят - беспредел!
Грехов моих вина моя ли?..
Я и хотел бы - не дадут!
Сыны Твои и Те вон - па'ли!
И где он, Твой Небесный Суд?!
А я молюсь. И всё Ты видишь!
Вон даже кот мурлычет в такт.
И, хоть Ты мухи не обидишь,
Да, что-то, Господи, не так!..
Колокола ль звонят не в ноту,
Не вышли ль мордою попы?
Аль и оне не знают - кто Ты?
Аль от того, что чрез пупы'
Свою являем миру радость,
Что "глина" в мире сем не та;
Что глаз несём хмельную матовость;
Где понимания черта'?!
За сим, прости, (с Тебя не станет),
Ты мой, хоть самый малый грех,
Пусть он в душе Твоей растает.
Ты - Бог! Я, всё же, человек.
Валерий Масагор.