Он точно знал, что эта мелодия длится девять минут. Ну, чтобы не соврать, девять-десять минут. Он был искренне удивлен, когда перед глазами пронеслась вся жизнь, а мелодия еще звучала.
На осенней зелено-красной деревянной скамейке, в окружении опавших листьев было по-зимнему холодно, несмотря на незнание правил пунктуации и теплую одежду.
На детской площадке играли родительские дети, а родители детей недалеко от детской площадки умиротворенно обсуждали насущные проблемы, по всей видимости, недетские.
Через безжизненную тротуарную плитку, которую он единожды видел во сне, прорастала зеленая трава, что было достаточно непонятно для этого искренне-противоположного времени года. Это обстоятельство заставляло задуматься о жизни в целом.
Было очень интересно наблюдать за большой машиной, везущей порубленные, совсем сухие, поленистые деревья и свадебный кортеж, следующий за этой машиной. Прослеживался вселенский смысл.
Было поистине странно и очень воодушевленно слушать иностранного гитарного профессионала-виртуоза, исполняющего отечественно-народную родную музыку. Это с одной стороны безумно нравилось и поднимало авторитет Родины на мировой арене, но при этом не хотелось расставаться с Родиной, ибо мысль о том, что играет иностранец, отдаляла.
Две девочки – одна постарше, другая помладше – бегут с колясками, в которых совсем маленькие дети, по тротуару вдоль детской площадки наперегонки. Вдруг, одна из них – та, что постарше – внезапно останавливается и подходит к своей матери, затем разворачивается и бежит в другую сторону. И это не из ряда вон выходящее событие, скорее закон жизни.
Человек с банкой пива никак не вписывался в недетское общество родительских детей, играющих на детской площадке, в связи с чем принимались лишь неправильно запрещающие пить пиво на детских площадках законы. Учитывая недальновидность и отсутствие хотя бы намека на чувство хоть малейшего прогнозирования, стало невозможно с юридической точки зрения, пить все, что крепче кваса в окружении многих людей и особенно если они, окружающие многие люди, не прожили еще полных восемнадцати лет. Хотя если представить ситуацию, что с юридической точки зрения стало невозможно вообще пить все что крепче кваса, но при этом все это можно легально купить – среднестатистический человек, особенно с банкой пива, пил бы только дома, вдалеке от сторонних глаз. А если бы у человека было двое детей, он пил бы только после того как их спать уложит, и то не много бы пил… завтра на работу вставать. Словом, к национальным проблемам нужно подходить по национальному, а не по-иностранному.
Во времена, когда еще не было двоих и даже троих детей, но после третьей банки пива и появления голоса (вдобавок к музыке) в динамиках наушников, захотелось больше записывать, очевидно, ввиду панической боязни не успеть… Толи из-за голоса в динамиках… Толи из-за банки… (Подумав) Толи из-за того, что писать захотелось…