"Человек - физическое тело, эфирное тело, астральное тело, "я"". Рудольф Штейнер
О физическом теле нет спору,
Почти всё объясняют, исходя из него,
Остальные тела принять не на веру
Имеется вспомогательное вещество.
Много сейчас наркотиков,
Опиум достойный представитель всех других,
Когда не справляются с жизнью, хотят праздников,
Опиум охотно в разной степени предоставляет их.
Физическое тело от яда всегда частично умирает,
Принявший слабую дозу может учинить разбой,
Оживившись, в грёзах постепенно засыпает,
Проспавшись, проснётся помятый, всё же живой.
Сон чем отличается от смерти,
Сон – физическое и эфирное тела в кровати лежат,
Смерть - разрываются связующие их нити,
Сон и смерть - выход астрального тела и я.
Если от наркотика человек засыпает сразу,
Рассудок быстро выходит из него,
Значит, принял слишком большую дозу,
С параличом дыхания смерть настигает его.
Эфирное тело от маленькой дозы страдает,
Хаос мышления свидетельство тому,
Душа рассудочная в этом теле пребывает,
От сильной дозы вред наносится астральному.
Человек тогда умирает не сразу, во сне хрипит,
Кислород с углеродом меняется ходом,
Краснотой на лице, синевой на губах лежит,
Астральное тело не управляет выдохом.
«Голубая кровь» было бранным выражением,
Подразумевалось, у человека нет души,
Синие губы у наркомана тому подтверждение,
Астральное тело и душа ощущающая ушли.
Всё, что извне принимаем, сначала является ядом,
Даже к опиуму можно постепенно себя приучить,
Тело потихоньку разрушается с каждым заходом,
Зато душевно-духовно становится легче себя находить.
Что радует постоянных вдыхателей опиума,
Другая реальность из раза в раз опротивела бы им,
Этой и прошлых жизней раскрывается панорама,
Память – тело «я», делает человека вечно живым.
Говорят, грамм никотина убивает лошадь,
Привыкает к наркотикам только человек,
Горизонтальность животных – «я» войти не может,
Наше прямостояние – залог смотреть из века в век.
Чрезмерная работа истощает,
Чрезмерная память разрушает мозг,
Человек от наркотиков как ноги передвигать забывает,
Зато убеждается в своей вечности, «я» и есть в неё мост.