запаралллелив осенью пути,
чтоб расстоянья роли не играли,
пересеченья точки не найти
в снегах безвременья разрушенной спирали.
кромсает ветер листьями сезон,
такой скупой дождливою печалью.
луна и звезды небом повенчали,
да так, что водку пить один резон.
сегодня тьма вошла невестой в дом,
расположившись холодом меж снами.
теней безликих вылеплен орнамент
по потолкам.
и только лишь балкон
играя красками расплывшейся луны,
вплетает желтым фон в цветы разлуки.
не раскрывай в объятья больше руки,
сложив их крыльями,
да в осень улети.
и вознесись на солнца пьедестал,
больной романтик будущей метели.
не покидая контуров постели,
расплавься телом в выцветший металл
часов с кукушкой, в грязный абажур,
в абсцесс картины плесенью на стенах...
гуляет ветер кровию по венам,
мешая вслух послать всех прежних дур.
и до двери три тысячи шагов,
рожденья, смерти, снова воскрешенья.
давай прими рассветами решенье
уйти в закат запоя ли.
стихов.
***
шумела ночь, луной охрипнув,
молчали светом фонари.
и неба ветреные всхлипы
дождем вонзались в твердь земли.
и город жил своею жизнью,
избитый временем и сном.
и места нет здесь дуализму -
исход всем крысам предрешен.
кто не уйдет, покинув город,
в туман осеннего дождя,
тот воплотится в лед и в холод,
став малой частью небытья...
и застолбит собою место
для сотен братьев и сестер
в стране кривляний, вздохов, жестов...
пока горит души костер.
шумела ночь шуршаньем крысьим,
луна погасла в фонарях...
по тропам заячьим ли, лисьим,
шел серый полк ночных бродяг.
оставив город, будто шхуну,
в бурлящем море ноября,
ушли зверьки, кляня фортуну,
ушли туда, где жить нельзя.
***
в братской могиле не лучших времен
солнце уснуло в обнимку с луною.
вербною кожей покрыт старый клен,
и палачем стал обычный прохожий.
в этом коллаже придуманных тем
очень легко затеряться.
до тризны.
будто не ты, а бездушный голем
стал воплощением рамы ли, вишны.
будто бы парк разноцветных идей
вмиг растворился в тумане сознанья,
будто бы ночь перочинных ножей
режет на части судьбы твоей знамя...
ветер утрет сопли странному дню,
что-то шепча равнодушно и долго.
дворник, прижавшись душою к огню,
листья сметет и зарядит двустволку.
выстрелит в осень внезапных потерь,
будто до крови играя в зарницу...
в братской могиле не заперта дверь,
кто-то еще не ушел за границы
света и тьмы, возрожденья и снов,
за частокол предсказаний колдуньи.
и, понимая основу основ,
ты улетишь в пустоту новолуний.