Мне все видится берег высокий Оки,
холм, заброшенный храм Вознесения;
в изумительных позах сидят рыбаки
и, как все, ожидают везения.
Мне за двадцать, уже шевелюра густа,
от кирзы отдыхают конечности.
Все вбираю в себя: от реки до креста -
чуть погнутого символа вечности.
Мне за двадцать. Гляжу за Оку, на лесок,
чуть прищурив глаза от свечения.
Видят ангелы сверху Оки поясок,
весь в серебряной стружке течения.