Откроет душу мне матрос в тельняшечке,
Как тяжело на свете жить бедняжечке…
М. Львовский
Жаль мне вас – забытые, замятые –
вехи вы мои… Семидесятые.
Блочная, молочная Москва.
Рай без бога с образами красными,
с «голосами» тихими, опасными,
и, Канаду рвущим, ЦСКА.
На Таганке гармонист в тельняшечке, –
ох, достанется ему бедняжечке –
и Париж, и бронзы в горле ком.
Двоечки, исправленные ластиком.
Да война с фашистом-одноклассником.
Кровь рябины под воротником.
Всё дождями до конца смывается,
даже то, что и не забывается.
Но садится мокрый пёс у ног
в час, когда от Братска, Минска, Ладоги…
позовут из чёрно-белой «Радуги»:
Алексей!
Алёшенька…
Сынок…