( 2017 г. )
1
На стылом берегу застыли ивы,
В туманной дымке спит тиманский кряж -
Покойный, Богом созданный, пейзаж.
Безмолвие. Туманы молчаливы.
Плыву на лодке, вёсел не касаясь,
Внезапной наслаждаясь тишиной.
Дородной девой, юной и смешной,
Стоит' она, раздетая, босая.
Статична лодка. Мимо проплывают -
То е'лей хоровод, то сосен строй,
То пень-гигант (к разбитому сараю
Прибился - витязь с куцей бородой),
То вдруг утёс - седой, большой, надменный,
То пляж песчаный - белый закуток.
А за спиной, созревший, непременный,
Рассвет спешит порадовать восток.
Встаёт заря, в полнеба, золотая -
Светило отправляется в дозор.
Врывается в сознанье птичий хор.
По кронам ветер мчится. Ды'мка тает.
Берёз нагих роскошные изгибы,
И лиственниц печальная краса,
И в травах заблестевшая роса,
И всплески распоясавшейся рыбы...
Зелёный, жёлтый, белый, чёрный - красок
Не много в это время соберём,
Но так ли важен цвет для чу'дных сказок,
Подмеченных унылым ноябрём.
2
В полшаге осень от зимы. Возврата нет.
Идём по снежной пы'ли мы - бредём на свет.
Уходим молча в никуда. Последний шаг.
Летит замёрзшая вода на тихий мрак.
Глядит совой ушедший век на скользкий путь.
Не тает в полом сердце снег, морозит грудь.
Но только редкие хлопки звучат во след.
Рука теплела от руки сто быстрых лет.
В котёл бросались с головой - в мечты, стихи.
Клубком катились по кривой из бед в грехи.
И вот - идём. Последний раз горит закат.
Прикрыт на треть небесный глаз. Сиянье врат.
А там, в воротах, ждёт отец, и ждут друзья.
Они примерили венец, теперь и я...
3
Империи уходят навсегда,
Ухоженные, сытые, надменные.
Сверкающие хромом поезда
Уносятся, пыхтя, в страну забвения.
Не знает скорби варварская рать.
Огромные, богатые империи,
Достигнув пика, склонны умирать.
Высокий штиль, тончайшие материи -
Всё им подвластно в золоте веков.
Но спесь собою застит озарения,
Летит гордыня выше облаков,
Мозги плывут, трещат от ожирения.
Что ж, всякий век изучен, заклеймён -
То голода разгул, то изобилия.
В глазах рябит от варварских знамён.
К концу спешит зака'тная идиллия...