Шон Маклех Патрик. Время уныния

Александр Рюсс
Час зневiри

                «Коли Зневіра дух беззбройний мій
                Для Розпачу, свого хмурного сина,
                Що хмарою звисає, на забій
                Безжально віддає...»
                (Джон Кітс)

Колись дуже давно – в молодості, ще задовго до трагічних подій в Ольстері 1972 року, я на дозвіллі читав Фрідріха Ніцше під шум осіннього моря, в селищі, де ніхто не носить годинники. І прочитавши фразу: «Те, що нас не вбиває робить нас сильнішими», я подумав, що вусатий Фрідріх не зовсім правий – страх не вбиває нас, але не робить нас сильнішими. Страх паралізує нас, нашу волю. І подолати його не просто. А зневіру подолати ще важче. Отака то фільозофія, шляк би то трафив. І тоді, долаючи свою зневіру у майбутнє Ірландії я написав таке:

Зневіри час – у чаші Сонця прах,
В серцях людей – стара примара – страх
Новим апостолом блукає пілігрим –
Старий поет: у торбі замість рим
Черствий кавалок істини. Кудись
Так хочеться безхатьку вознестись:
Хоча б туди – у Небо, де юрма –
Отара грішників товклася задарма.
А може й десь насправді серед слів
Філософ давніх істин не горів, а тлів?
Зневіри час, і пофарбовано трамвай.
Грай, пісеньку свою, клошаре, грай!
Поет осінніх рим де жовта кушпела
Шукає прихисток – не має він житла.
Бруківку замітає не двірник, а пан Ніхто,
В такому ж сірому подертому пальто,
Яке носив старий негідник Страх,
Ховаючись отут – у цих старих дворах.
А люди бавляться – у гру стару Життя
А все минає... Йде без вороття...
                ***
Из  Шона  Маклеха.  Время  уныния.

 «Когда Уныние дух мой безоружный
Для Отчаяния, своего хмурного сына,
Что облаком свисает, на убой
Безжалостно отдает...»             
                (Джон Китс)

Когда-то очень давно – в молодости, еще задолго до трагических событий в Ольстере в 1972 году, я на досуге читал Фридриха Ницше под шум осеннего моря, в поселке, где никто не носит часы. И прочитав фразу: «То, что нас не убивает делает нас сильнее», я подумал, что усатый Фридрих не совсем прав – страх не убивает нас, но и  не делает  сильнее.   Он парализует  нашу волю. И преодолеть его не просто. А уныние преодолеть еще труднее. Вот такая то фільозофія, кондрашка бы хватил. И тогда, преодолевая свое неверие в будущее Ирландии я написал такое:

Из  Шона  Маклеха.  Время  тоски.

Солнцеворот  уныло  сеет  прах,
Плетёт  следы  усталый  пилигрим;
Старуха-смерть   пристроилась  за  ним,
В  сердца  людей  вливая  липкий  страх.

Поэт – бродяга  с  нищею  сумой
Глодает  чёрствой  истины  мосол…
Безродному  так  хочется  домой:
На  небо  ль,  на  погост, где  кров  его   и  стол.


Мудрец  из  слова  искры  высекал.
Рассудок  тлел  усердью  вопреки,
Брал  интегралы,  корни  извлекал
В  чаду  своей  отчаянной  тоски.

Расфабренный  убогий  тарантас
По  стыкам  рельсов  гнал  унылый  сплин…
Играй,  клошар,  пускайся  в  перепляс
По  палисти  осенних  пелерин!

Метелит,  завирушит  листопад,
Всё  нет  ему   пристанища-жилья,
Гоняет  пыль  не  в  лад  и  невпопад
Безумная  шальная  верея.

Без  имени – Неведомый  Никто
От  дворницкой  спешит  на  сирый  шлях,
Где  прячется  в  канавах  сизый  страх
В  дырявом  целомудренном  пальто.

А  люди  всё  бредут  неосторожно
Туда,  откуда  выйти  невозможно.