Без истин навязчивых
и прикрас дешевых
живет неизвестный гений,
замуровавшись в келье.
Питается духом,
питается мраком.
Пишет непонятное.
Общается с музами,
а иногда с бесами.
В его косматой бороде
живут полосатые мыши.
А неугасимый пламень
его желтых глаз
бьет из окна,
как прожектор,
на десяток километров.
Прохожим чудно,
а фанатикам – знаменье!
Все вновь написанное
швыряет он в печь,
и выходят с дымом
новые стихи.
Стелется дым по долине,
стелется по улицам,
стелется над рекой.
И когда вдруг
местный лесник,
или почтальон,
или знакомый забулдыга,
или старая шалава
вдруг начинают
выражаться ямбом,
а их обычный мат
вдруг приобретает
неожиданную метафоричность –
все понимают:
дыма наглотались!