Они говорили, твердили, вбивали мне в уши:
Ты вернешься в семью
Ты будешь с нами
когда весь мир на сердце твое обрушит
то что болью люди зовут.
и когда трал достанет из пучин тебя прыткого
и жизнь развернется во вне
ты придешь львиным рыча, извиваясь змеиным
и снова попросишь биения наших тел.
и я возвращался в их дом, я приходил.
я знал что никто не осудит - никто не посмеет
и зналось еще что язык мой меня подводил
когда я твердил что это судьба, что она - Галатея
но виделись сны на подушках семьи
и тепло становилось в кружевах их пелерины
улиткой медленно-нежно я был зашит
струились объятия, пылали ладони
мне пахло свечой, тонкой кожей, любовью
чернилами книг и холстом.
я осень прошел, я ее приручил
сквозь страхи каждодневных агоний.