Мой мозг - это ключ, который меня освобождает.
Г.Гудини
Толпа ликует. Криков не унять.
В смирительной рубашке над Нью-Йорком,
повис мужчина, сдавленный верёвкой
как змеем из пеньки. Кричат: "Гудини!" -
но все лучи торжественного дня
берут своё начало там в груди и
в глазах его Элизабет.
Он верен
своим устоям. Так достигнув дна,
наверное, перерождаясь, ветер
врывается в пространство мёртвых бухт,
намереваясь выворотить яхты.
На высоте четырнадцати ярдов,
всё несколько иначе. Там, как рыба,
он бьётся в воздухе, и шепчет сипло: "Будь,
лишь мне подвластен воздух, я бы вырыл
в нём несколько ложбин, чтоб прятать башни..." -
толпа взрывается раскатом сотен бурь.
И медленно пикирует рубашка.