...Лена очень любила маму.
Маму звали Людмила, её любили или делали вид, что любят, как мужчины, сходящие с ума от её огромных, тёмных, как две виноградинки сорта «Изабелла» глаз и 3 размера груди, так и женщины, создания умеющие чувствовать гораздо глубже особей мужского пола.
Женщины отлично понимали, что за маской холёной, неприступной красоты прячется надломленная душа.
Впрочем, что к коллегам по работе, что к закадычным подругам она относилась без особого пиетета
Те же частенько в лицо трогательно сопереживали, а за глаза перешёптывались с плохо скрытой ненавистью помноженной на зависть. – Не родись красивой, а научись ублажать муженька.
Анатолий Борисович Колманович, заслуженный конструктор, лауреат Государственной премии жену не любил.
(Сказав Никите, что папа работает на заводе инженером Лена скромно умолчала, что работает он заместителем главного инженера крупнейшего металлургического предприятия)
Анатолий Борисович Колманович всю, жизнь любил только одного человека, самого себя.
Хотя он старался не пропустить мимо, ни одну, более-менее, симпатичную обладательницу юбки, обладание женщинами, радовало его не столько сопряжёнными удовольствиями, а скорее, как способ удовлетворить непомерное тщеславие.
(Я с ней переспал, а вы нет)
Глупость конечно, но что в работе ( Я смог это изобрести, построить, внедрить а вы тупицы), что в жизни это был его основополагающий, жизненный принцип.
С подобными принципами место главного инженера, директора завода, было не видать, что вызывало у Анатолия Борисовича приступы дикой злобы, которые он срывал на самых близких ему людях, жене и дочке.
К Лениной маме, женщине удивительной красоты, заслуженный конструктор относился довольно просто, как к очередному, добытому в увлекательной, захватывающей борьбе трофею.
Вот только она категорически отказывалась считать себя станком, служащим для удовлетворения похоти Анатолия Борисовича.
Как любой женщине, ей хотелось любви, взаимопонимания, преданности…
Тем более когда-то, всё это, казалось присутствовало в её жизни...