Зачем Толстой такая написать?
Балконский раненый с кинжал, под дуба
Какой та Аустрелиц лежать
И ждат кагда сам кинет дуба.
Там порах дым везде летал
И он в кишлак бил сладэк
И прыятны. И он Наташка ту мечтал,
Он знал что ему нада.
Балы, там танец-шманец,
Паркет сиял как пыстолет,
Точнея дамы той румяниц.
В горах такая краска нэт.
А к нэй, отрезаны всио ухо,
Такая толсти, шури-мур.
И эполетом княз его боднул.
Вот и загорелся тот амур...
Там баба бил по кличка Шерер.
Притон кароче. Тьфу, шайтан!
Хадила юг, сматрела север.
Лавушка шил как интриган...
Ростов, кто старий хрен бил мрачны.
Нашашка бил окрошка дочь.
Она вся жил в дворцовы дача,
Бежал как можна когда ночь.
О, Русь, Рассия! Тваи нравы.
Кде пыль атечисвта приятный...
Малчи! Твоя не будит правда.
А правда - нэжност и охватья.
А там лиса, Курагин из-за угол.
Он спать не можит. Ищит он интим.
Ты видил огородни пугал?
Вот это просто фото с ним.
И вся в него та Пьер без уха,
Но толька скромни как позор.
Он мог би услаждить старуха,
А их немало било в двор.
Наташка бил любит другого.
Он сердцэ сразу растрепал.
Джигитом бил он очин строгий.
Но вот под дубою лежал...
На небе облаки плывали.
Литали пташка верх и низ.
А князь изранены лежала
И приговра ждал каприз...