Он умер на стуле,
его закопали,
поплакали,помянули,
немного потосковали.
На солнце есть пятна,
а в реках рыбы,
и где непонятно
собаки зарыты.
Всё кончилось разом
без капелек боли-
мгновенно развязан,
с работы уволен,
и выброшен в землю,
свободен,ненужен
металлоискателем
не обнаружен.
Не ведавши что-ли
его сотворили
из пыли и соли,
песка и ванили,
так пахнут верёвка,
и новая книга,
опилки,поддёвка,
ревущий расстрига.
На небе есть звёзды,
и в колкости взгляда
немало уродства,
печали и яда.
Безбрежность пространства
убийственно нежна,
не стОит пугаться
того,что безбрежно.
Ослепнешь увидев
творца шуры-муры,
возненавидев
людские фигуры.
Так в скорости света,
как в омуте мысли
первичнее-Лета,
вторичнее-слизни.
Людей слишком много,
чтоб думать о ком-то
неделю,и дрога
любви без эскорта.
Чудес не бывает
вне фокуса,первым
кто это узнает
окажется мертвым.
О,боги,всевышний
не умер он-замер,
он рухнул в затишье,
поставлен на таймер
был с молоду.Место
и действие-прочерк,
впадая то в детство,
то в собственный почерк.
Постель и подушку
сожгли и с позором
тяжёлую кружку
с фальшивым узором
отдали цыганам
оседлым.Причины
снесло ураганом,
не стало мужчины.