Я сам на корабле. Мой капитан
сошел с ума и выбросился за борт.
В каюте он оставил дневники.
Мне нужно их забрать, но я боюсь.
Он говорил мне: «Все это — мираж.
Воздействие на психику извне.
Они присваивают боль воспоминаний,
стирая грань реальности и сна.
Закрой все двери, лампы потуши.
Не обращай внимания на стук —
он кажется тебе. Знакомый голос
на самом деле радиопомеха.
Здесь нет твоей жены, она — обман,
иллюзия, клонированный образ,
и с ней заговорить — для нас обоих
провалом операции чревато».
И я кивал, ни одному не веря
слову произнесенному, пока,
пусть искаженным, за его спиной
я видел, как сейчас, твое лицо.
Мой капитан не выдержал тоски.
Он был один. Метался по каюте
в поисках шприца или дневника.
И, видно, не найдя, покончил с жизнью.
В ту ночь я думал только о тебе
и ощущал физически тепло
прикосновений, будто океан
накрыл волной, и в миг тебя не стало.
Немного путаясь, я все же допишу.
Ни запахов, ни звуков, ни цветов.
Сырая койка, начатый дневник.
Я сам на корабле. Встречаю утро.
6.XI.17