Упокой, Господи, душу
архимандрита Иоанна (Луговских)
Осиротели
Стучит капель, а безразлично,
Число и месяц, день недели;
Осиротели так внезапно,
Монастырем осиротели.
Паром идёт в речное тело
И режет волны, нож по сердцу;
Встречает берег груз печали,
Последний путь, открыта дверца...
Душа его три дня под сводом,
Всё сверху смотрит на скорбящих;
Здесь каждый камень – его сердце,
Его Любовь, всё в настоящем.
И всем – отец, и всем – жилетка,
Всех принимал, терпел, молился,
Не укорил ни словом — взглядом,
И будет нам он долго сниться...
Полвека следом за звездою,
Был кочегар — к архимандриту,
И старцем был, и был провидцем,
Без смысла смерть, и место свито
В небесных кущах, в райском свете,
Где нет скорбей, проблем, болезней...
Мы с болью вести принимаем,
Что есть – от Бога..., и полезней.
Как Моисей в пустыне знойной
Поднял обитель, исполином;
Жаль, Лавру вот не смог достроить,
И будем ждать Иисус Навина...
На плач сорвался дьякон гласом,
И рвётся клирос, пенье — всхлипом;
А перфоратор долбит стяжку,
Где сердце, слева... вот затихло...
И был он, как и все мы, грешный,
Но а для сотен был святым;
Как волк на смерть из стаи спешно...
Алтарь, могила рядом с ним.....
.....Травы былинки в белом поле,
И тучи в небе поседели,
А ветер треплет, подвывая,
Осиротели.... осиротели....
05.11.17
(Моисей не вошёл, по Слову Бога, в Землю Обетованную,
народ Еврейский вошёл в неё под предводительством Иисуса Навина.)
Пустота
И мечется душа, не осознать,
Что нет его ни там, ни здесь, ни рядом,
Что не пошутит и не даст конфет,
И строгих глаз не остановит взглядом.
И пустота, всё то же, но не так,
Всё на своих местах, но всё другое;
Тревожность — эхом — в стены невпопад,
И мечется душа, и нет покоя...
Вот выход, в чёрном; вижу: он средь них,
Высок, сутул, с куделькой тоже вышел...
«Простите, братья, сестры...» – голос стих.
И «Бог простит» – гул из толпы, чуть слышен.
Рубашка в клетку, старенький жилет
И кепка, и всегда сосредоточен,
И ребятня поёт про монастырь,
А он им – сладости, они а ответ лопочут...
Сезон арбузов, будто на бахче,
А не в Сибири монастырь построен,
И радостью горят глаза у всех,
И Батька-именинник сам доволен.
Вот светлая седмица, смех, спешат,
Чтоб с Батюшкиным стукнуться яичком,
И стар и млад, – побитых забирал,
А сам, как Солнце, как же всё привычно...
Тропинка в воскресенье, и конфет
Идёт коробка, всех благословляет...
А лимонад и колбаса – успех,
И Волок строят, Батьку уважают...
Да, это всё моё, а сколько книг,
У каждого историй про запас:
И в скольких жизнях маяком светил,
И скольких отмолил, и скольких спас...
Как пусто, словно выключили свет,
Хоть всё горит и ваттами сверкает,
А всё не то... его-то рядом нет...
И меркнет свет, и снег лежит, не тает...
О, как же нам Любовью возвратить
Его добро — для Господа старался;
А просто жить... Сверяться с ним и жить!
На нас чтоб, глядя с неба, улыбался...
07.11.17
(Волок – это заброшенная деревня на болотах,
во времена репрессий там расстреливали ссыльных заключённых,
а сейчас там начато строительство мужского Преображенского монастыря.
После вечернего правила, примерно в одиннадцать вечера,
в монастыре совершается Богородичная тропинка,
и в воскресенье отец Иоанн её ходил со всеми.)
Молитва
Задут светильник, и погас маяк,
Не дарит теплоту души прекрасной,
А мотыльки, летят, летят, летят...
Кружат в смятении.... Кружат напрасно.
Погасло Солнце, зримо не светить,
Ему свой сад и не полить любовью;
Уходят все... Колени преклонив,
Целую рук бугор и изголовье...
И слёзно умоляю и прошу,
Чтоб Матерь защитила всю обитель;
Святитель Николае, сохрани мой Мир и всех...
Прости, в грехах проситель.
Господь, Ты милосерден, дай нам сил,
Чтобы принять то завтра, за порогом,
И душу упокой Отца... а Свет...
Пусть душам нашим светит....
Всё от Бога....
Любви и благодарности не счесть,
У гроба – лепестками всех цветов.
А Батюшка всегда пребудет здесь,
И дух его – над золотом крестов...
07.11.17
Праздник Смерти
Праздник смерти, все в белом, не странно,
И душа рвётся ввысь, к Небесам;
Свеч аллея, ушёл слишком рано,
Поём смерть, что неведома нам.
Каждый день на пороге у смерти,
Чин монашеский – ангельский чин;
И не только душою, а телом
Они могут на небо взойти....
Путь тяжёл на земле для монаха,
Если, келью оставив свою,
Он на людях: заботы, зарплаты,
Впереди, перед строем в бою.
Наш Отец был немереной силы,
Его мужества не осознать,
Он на месте пустом, как в былинах,
Как в сказаньях, смог чудо создать.
По молитве его непрестанной,
Шёл цемент, ехал транспорт и люд.
Горяча, как железо, молитва,
А железо без ночи куют.
И без помощи, только молитвой;
И без денег, в далёкой глуши, –
Белокаменный мощный красавец...
Сотни едут в обитель души.
И любовью всё сердце пылало,
Боль и жертва собой без конца.
Он горел – и сгорел... много?.. мало?..
На распятии жизнь – до конца...
В белом воинство Света!...Не странно...
В вечный путь провожаем Отца.
Пусть молитва о нём неустанно
Льётся в кельях и в наших сердцах...
08.11.17