(дом)
В моей груди прорастает что-то ужасно темное,
что-то с шипами,
что-то совсем не страшное.
Насквозь протыкает и сердце корнями, и легкие,
баюкает раны,
шепчет на ухо сказками.
В ботинки ссыпаюсь грудой костей поломанных,
ложноплодом зрачков,
тонкой плевой эпидермиса.
Руки и ноги будто бы парализованы -
немедленный сков
всех активных конечностей.
Серый туман пробегает мышиными спинками,
бьется в виски
серыми наковальнями.
Я осыпаюсь стеклами, в крошки битыми,
где-то вблизи
от перехода в крайности.
В моей темноте не выживает теплое:
вскрывается веной,
перегорает пепельным.
Я начинаюсь где-то за перекрестками,
где-то в неволе,
под недогнившим деревом.
Я пропадаю в чем-то, что мною создано,
в чем-то с шипами,
переплетенных с венами.
На сломанных пальцах, горчащими кровью гроздьями,
вскрываюсь словами
и умираю временем.
13