Случилось это в парке, за базаром.
Насильник был огромным и лохматым.
Пытаясь защититься самоваром,
Она кричала: "Я не виновата!"
Пырнул его наборной старой финкой.
Всего два дня, как на свободу вышел,
И сел опять. А всё зараза Нинка!
Гуляет с самоваром по Парижу!
Просил не раз, не тратить понапрасну.
На кой нам самовар, когда есть чайник?!
Кивала, соглашаясь, типа ясно…
Она – в Париже. Я на нарах чалюсь.
Когда б не самовар, в буржуйской Сене
Я мог бы мыть парадные калоши.
Вернусь домой погожим днём весенним,
Припомню от и до, что было в прошлом.
– Не шли, не надо, тёплые кальсоны.
Забыла, я – потомственный болотный!
Мне сквозняки что детские пистоны.
Избавь, прошу, родная, от заботы.
Сидела б дома и месила тесто.
И наблюдала русские картины!
Фонариком прибью. В надёжном месте
Храню его (смотри у Тарантино).
-
илл. Людмила Якшис «Муха-Цокотуха», 2007
05.11.2017