Не проси мою ладонь, цыганка,
как-то странно ты отводишь глазки.
От твоих речей бывает жарко,
но и ты в свои не веришь сказки.
Умывалась ты из горных речек,
грела руки в лошадиной гриве,
боль рубцов дорожных каждый вечер
за улыбкой прятала игривой.
Лёжа под лоскутным одеялом,
будто бы счастливую примету,
в смуглых пальцах тайно ты сжимала
цвета солнца щедрую монету.
Лишь к утру монеты уж не боги,
Да и всё, что было, то не жалко.
Снова табор тронется в дорогу,
снова песнь да в волосах фиалка.
Не проси, цыганка, мою руку,
не сули ты близкого мне рая.
Твой обман, увы, наводит скуку,
хочешь сам тебе я погадаю.