***

Я поселила тебя туда, чтобы никто другой
Не смог шутя до него добраться,
И больно ранить своей игрой.
Я вшила туда тебя, под рёбра,
Нашей использованной иглой,
Ты стал моей неприкасаемой/непробиваемою стеной.
Твой голос хриплый такой, картавый,
И тысячи строк, что нам никак,
Не быть нам рядом, и даже взглядом,
И даже рифмами средь цитат,
Не пересечься нам, и не встретиться,
И нет чернил, и стакан разбитый,
И ты читаешь меня, как повесть,
Как открытую тебе лишь книгу.