Когда голый, озябший ноябрь,
как стыдом в угол загнанный мальчик,
вдруг встречает в окне канделябр -
прилипает к окну и плачет,
растекаясь собой по стеклу
то короткими, то длиннющими
не дорожками, а во мглу
уходящими тропами сущими.
И никто не откроет дверь:
всех страдающих, как прокажённых,
прогоняют, как старых дев
на порог не пускают жёны,
ибо помнят простой завет:
“не введи нас во искушенье”,
их покой уютен, прогрет -
спасены и не ищут спасенья.
Никогда не озябнуть им,
не побыть в неудобной шкуре,
кто-то выброшен, кто-то любим, -
так нас наши иллюзии дурят.