Только-только куснул хорошенько от лета,
И по рекам попёр кижучовый аншлаг,
Как будильник в поддых: ваша песенка спета!
Я к окну: твою мать... Точно! Осень пришла.
Снова осень, и вновь трудодни загрохочут,
Отодвинув на год Паттайю, Ярославль.
На осенние темы поэты хлопочут,
И на свет извлечён пыльный клёно-журавль.
Журавли вдохновеньем поэтов питают,
В стих забить их косяк, и поэту почёт.
А пока не забьют, журавли всё летают
Над стернёй. Тренировочно и на зачёт.
Клёны. Грусть их ясна, велика и резонна:
Ладно б только из них по весне пили сок.
Нееет! Их тоже в стихи упекли, как на зону,
Без суда, навсегда, дав пожизненный срок.
Клёны спорить и протестовать не умеют,
Стихоплётам на радость, себе на беду.
Лишь бессильно листвой их аллеи алеют
От стыда за поэтову белиберду.
А теперь, Лев Валерьянович, пожалуйте! Ваш выход!
Иисспаалеей! Доносится "налей"!
Помолиитесь своему тотемууу.
Пощадииитее клёёно-журавлеей!
Не мусольте боольше эту теему!
Эту темууу..
Темуу...
Муу...
Уу.
у.
.
Всё!