Аккорд слизал все краски карнавала –
дождём смело остатки спелых букв.
И нотный стан распался после бала –
мелодию разрушил капель стук.
Смешал огонь и охру на мольберте –
сухих жуков и компоненты снов.
Смешал любовь и неизбежность смерти,
и жёлтый свет из каменных цветов.
В стакан налил коровьего терпенья
и кисть скрутил из окончаний фраз.
Немножечко весны, пять унций тленья,
тоску небес и веселящий газ.
Болтал рукой, как северным сияньем.
Пил молоко, вдыхая млечный путь.
Брал звёздочки у неба в виде ткани,
из леса нёс в ведре ночную жуть.
Поджав губу и бороду разгладив,
душой и телом ринулся вперёд.
Одним мазком на белый лист тетради
нанёс старик мечты своей полёт.
И мир ожил в формате многомерном –
скатился, улыбаясь как арбуз.
И я увидел ту картину первым,
как побежал вдоль речки карапуз.