Поезда метро с перестуком рельс едут к морю, потом – на Марс. Больше нет престранных земных чудес, есть лишь небо, метель, "сейчас". Есть снежинки на золотой листве и двоящийся эхом блюз – если ты всё здесь через столько дней, я, конечно, к тебе вернусь.
А на Марсе нет ни листвы, ни рек, ни плывущих по волнам птиц, только красная пыль присыпает снег с позапрошлой земной зимы. Световые дни по виску скользнут ненаточенным ножевым – я пишу тебе, как метели рвут на клочочки всю эту жизнь.
Сетх встречает каждый пришедший день тусклым воем песчаных бурь – я скучаю, знаешь, и по тебе, вспоминая Земли лазурь. Но на Марсе нет ни луны, она не тревожит некрепкий сон – я пишу тебе, что на крыше сталь – неуёмный песчаный звон. Мой прекрасный остров, далёк и тих, повод просто закрыть глаза, не пытаясь где-то среди пути вдруг ударить по тормозам.
Поезда метро никого не ждут – даже если идут на Марс. Их нельзя найти, обогнать, вернуть – можно только быть в них сейчас. Ты успел бы прыгнуть в пустой вагон, а в окне промелькнёт Земля.
Ты успел бы прыгнуть в пустой вагон.
Ты успел бы и без меня.