И смерть осторожна в курении: ежеминутна.
До пазлов охочий хлопка: пятой.
Бессысленно и нежно.
И патока, рявь и явно: эксплицитность неудерживаемого.
В разностях-яслях-солнце-по-отцовски-взмахом пятёрки.
В глазницах вороньё и блеск страстного фатума: игриво-страшась.
Шаг по-над пропащей в пропасть.
И спать-спасать-никому-тряхнуть гранжем.
Имплицитность до пуговички - дёрнул копеечку.
Нано и нуно в верхах - до глаз - в вечность.
Останется это.
А бренность перегорит на вокзале - в ящике ног.
С ресниц - оживляющая ода матери, не Богу.
Крылышкование-звездно-до Дария-на убегание.
Облом лба - пикассов. Изгиб спины - Атман ли?
Криву ли и Давидово - слёзы оросят сонмы розоватостей: дом ли?
И шире глаза - будто Ктулху: изнанка.
И теперь - блеск родства.
Как деревцо - в полёте нег.
И все условности - кольцом на дно.
И кладезно-бомбезно-в архаике-до смысла-
раскрываются глаза.