Нарисуется краской рассвет,
Тридцать восемь серебрянных лет,
В каждый год, всем известно, по сколько,
И закатов ещё ровно столько,
Тридцать восемь, с хвостом, я дышу,
Ровно столько на сколько есть права,
Столько же, каждый вечер ложу,
Я свой рост на махру одеяла.
Мне есть право на место под солнцем,
И на виды стола и кастрюль,
Не люблю когда слякоть в оконце,
Но люблю когда ранний июль,
Одеяло отброшу и в ноги,
Позову золотого кота,
Он один для меня, из немногих,
У кого есть права на меня.
На меня есть права у сознанья,
Но не в час когда что-то пишу,
У меня право есть на признанье,
Им вот я как никто дорожу,
От признаний хреново однако,
А порой просто счастлив от них,
Вот к примеру - я создан двояко,
Превратился с годами в триптих.
Потому я делюсь на пороки,
Из пороков весь мир, ну так что ж?
Не пороки бывают жестоки,
Только вид кто на оных похож,
Сколько можно с собою бороться,
Сколько лет признаваться никем,
Есть мне право на воздух и солнце,
Чем же быть я обязан взамен ?!