Так отсырел и отощал мой дом…
Лишь издали мне слышен шум вокзала.
Сверкают дивным и манящим огоньком
Окна напротив. Ты тогда жила там.
Тогда, ты помнишь, было все равно:
Картофель мы пожарим иль в «мундирах»,
Или откроем настежь мы окно
И будем петь! А что?! Не из стыдливых!
А, помнишь, ты, когда друзья ворвались?
На скорую готовила ты пиццу
И тайно ото всех на кухне целовались…
Здается, больше, что такого не случится…
А как – то раз, ты помнишь, попросила:
«Ну сделай мне прическу! Выть не буду!»
Долго просить не надо, сотворил я
Из твоих локонов смешную халабуду!
Наперебой, взапой читали письма:
Я – Маяковский, а ты – Лилечкой была.
И спорили: какой же в жизни смысл,
Когда любимая не любит одного тебя?!!
По злой иронии, все так же и сошлось:
Ты с ним уехала. Я – никому не нужен.
Но, почему – то, пишешь мне в письме, что не срослось,
Что так хотела б разделить со мною ужин…
Но так давно остыл и отсырел мой дом…
Там, где жила ты – ставни заколочены…
Лишь изредка сверкают странным огоньком
Окна – химеры: прошлого пощечины.