А еще я знаю, что во мне нет ничего кроме
Твоего почерка. И в рисунке твоих очертаний слышны изгибы моего очерка.
Вспомни, как невинность детская умоляла нас дослушать ее мелодию, не настаивая быть послушными, ,быть лучшими,сидеть ровно. Как учила каждого улыбками рисовать. Не допуская, чтобы из детей вырастали Взрослые. И объясняла, что Человек- это такой ребенок, который не разучился смеяться и танцевать.
И всегда , когда в груди что-то там щекотиться или прыгает или тянет, а тело начинает грустить, Она всегда разрешала плакать, и следом одевала солнечную шапочку: то облаком, то теплом луча смывая липкий грим. Светилась от солнца грудь и превращалась в лампочку, неизбежно освещая, что только доступно в темноте одеяла ночного -другим.
Помнишь ли ты, почему мы сейчас сидим? Вспоминаем о том, как это -ходить и петь, смеяться, любить? любить.... И любить!!!!!
Себя застаем врасплох.
А за стенкой взрослые инвалиды смотрят вечером телевизор. Да в креслах плачат частенько о том, что не дали сдачи в отместку другим таким же... таким же в точности террористам. Война - их дом.
Твой почерк мне так знаком.
Но обещай вспоминать как заглатывать воздух полной грудью и животом. И улыбнись. Только, пожалуйста, громко.
Чтобы Взрослый сумел спеть песню Человека и это не было его сном.
Верни тихую,гордую, сырую радость, хоть с тяжестью век, вспомив гитары аккорды, их слаженность, верни звучание самых честных и чистых лет.
Вернись невинностью Человек.