В малиновых и не.
Спешащий расплескаться вверх по смерти.
А на ладони, и извне
слетается пожар, и дверцы,
как гробы, снуют
неведомо и гулко.
И в россыпях роса,
и преломлённый свет царапает мне ухо.
Когда не поздно умирать,
но рано жизнь начать.
С конца в начало, с начала и в конец.
Все вырезанные сцены проигрались.
И мутно как-то и легко
заканчивалось и начиналось.
Срослось. И деревцо не вспомнить бы.
Прощание с прощанием возможно.
И, может, Бог простит себя за то,
что был так беспощадно осторожен.